В отличие от двоих томно-ленивых ушлепков в его доме, Робин не очень выспался, тем более так торопился на встречу к своему любимому племяшке, что даже толком не ел по дороге. Перелет Киото-Чикаго никогда не был самым близким, и сейчас он был бы счастлив оказаться в ванной, потом – на диване, непременно под урчание Акселя и неспешный разговор с Тиберием попивая кофе…
А потом и поспать можно. Все же переговоры с Акане были изматывающие, и пока он там был он так и не понял, что у него в имени именно – имя, а что – фамилия? Он смутно представлял обычаи Японии, если честно, тяги никогда не было изучать, но вроде бы по имени они называли друг друга редко. Но кто знает бизнес-этикет, да и кто вообще поймет этих японцев? Загадочные люди, один Иссей чего стоит – раскрашенный, напомаженный, с красивой, но такой пушистой прической и манерами подростка…
«А самое интересное – что связывает их двоих?»
А еще был интересен возраст. Акане выглядел представильней, чем Кирию, точнее, старше что ли. Так что пока раздумывал, сколько же им лет и переступили ли они вообще черту совершеннолетия, Роб незаметно как-то для себя оказался на пороге своего дома. И это было замечательно – переговоры закончились хорошо, подписи поставлены, это обозначало неплохую прибыли – и новых щеночков. Вот бы уже поехать да потискать этих детишек!
- Какого… блять!
Прямо на пороге наступить на что-то круглое, еще раз матюкнуться, удержав равновесие и по инерции выхватывая пистолет, наставляя его грозно на самый обыкновенный апельсин. Только вот фруктам место на кухне – почему они валяются на пороге?
Робин нахмурился, спуская пистолет с предохранителя, бесшумно опуская чемодан и собачку, которая глядя на хозяина тоже как-то притихла, на пол и, придерживая пистолет второй рукой за магазин, осматриваясь и находя еще несколько фруктов, раскиданных по коридору, ведущих к комнате…
Бардака в его доме, по крайней мере, такого, когда в нем был Тиберий, никогда не было. И это откровенно настораживало.
Представляя себе уже невесть что, пройти два шага, прислушиваясь и вроде слыша шаги и голосок Акси, и вроде даже вполне спокойный…
Еще шаг, опуская чуть пистолет и шагая в гостиную, оглядываясь – и теряя челюсть где-то на полу, рядом с бананом, на который чудом не наступил.
Его Аксель, маленький мальчик, в какой-то тряпке у коленей его лучшего друга, тоже не в самом одетом виде…
«Нет-нет-нет-нет…»
Мотнул бы челкой, если бы мог пошевелиться от шока. Единственное, что отразилось из всего ахуя на лице – это широко распахнутые глаза и приподнятая бровь. А для тех, кто его знал достаточно хорошо, и этого было достаточно.
- Это… вы какого хуя в таком виде тут?
Все же найти у себя голос, как-то на автомате возвращая пистолет в кобуру и почти неотрывно глядя на Акселя. Нет ну…
Это же он такой извращенец по мыслям, правда же?

Отредактировано Robin Lynn (2012-04-01 19:42:34)

Подождет он, как же...
Ну, это только мысли, да и они как-то не слишком большое значение имели, в силу того, что Аксель возмущался исключительно для проформы. Собственно, он сам выдавал себя с головой, подаваясь навстречу губам, чуть прикрывая глаза и приятно вздрагивая от прикосновений. Ну да, да, он только для вида и оправдания себя возмущался, когда дело касалось любовника. Тем более, с учетом того, что о знал все слабые места Акселя, и сейчас практически пытал, не позволяя коснуться губ своими. Конечно, еще год назад Кель даже и не мечтал о том, чтобы Мир снизошел до поцелуев именно в губы, но попробовав, он уже никак не мог отказать себе, а Тиберий упорно и нагло пользовался этой слабостью, ведь парнишка способен был на очень многое ради такого поцелуя именно от этого человека. И он его почти получил, приподнимаясь на коленях и подаваясь еще ближе, но... Да блядь!
Нет, ну, конечно, он был рад дяди и как-то уж точно не хотел бы, чтобы тот узнал об отношениях Акси с его лучшим другом именно таким образом, но сейчас все-таки первой мыслью было то, какого хуя их прервали и мальчишка оставили без сладкого. Но все-таки...
- Пап... - все-таки было бы нечестным сказать, что Акселя вся эта ситуация не вогнала в краску. Точнее, краски-то на его щеках не прибавилось, но глазах светлых промелькнуло смущение, когда они посмотрели на вошедшего мужчину, а сам паренек явно чувствовал себя не в самом уютном положении.
Но почему-то сейчас не было ни сил, ни слов на то, чтобы вмешаться в этот своеобразный разговор, и Аксель лишь тихо прошипел от боли, осторожно устраиваясь удобнее на коленях мужчины. Он все переводил взгляд с Тиба на дядю и обратно, задерживая внимание на последнем все же чуть больше, пытаясь заставить себя сказать хоть что-то. Только вот ничего так и не приходило в голову, не говоря уже о том, чтобы слететь с языка.
- Думаю, их лучше все-таки отложить на потом... - нет, все-таки самым значительным признаком смущения парня был тот факт, что его речь стала на удивление культурной, только вот никого ни от чего это сейчас не спасало.

- Прости, милый, не слушай этого старого извращенца – а лучше вообще не… а, ладно, сами разберетесь, я так вижу, у вас это прекрасно получается…
Нет, как ни крути, а все же он хоть немного, но ревновал сынулю к старому другу. Ну а что? Он всегда был в его жизни самым главным мужчиной, и ему это действительно нравилось, чувствовать себя исключительным. Конечно, с тем фактом, что Тиберий, судя по всему, стал его любовником, он не исчезает из жизни мальчика, но все же в голове было – а я? А как же я?
Мисс Фокс и так пригрустнела, глядя на хозяина, который ворча и все еще потирая зад молол кофе в ручной кофемолке. Конечно, можно было бы и в электрическую положить, но сейчас он как-то успокаивался за этим занятием, вдыхая аромат молотого кофе и раздумывая над тем, что же ему сейчас делать.
Неловкости не было, он знал, что в какой-то момент будут и девушки, и первые панические оры в трубку «О боже, она беремена!», и все такое прочее, но…
Чтобы Аксель сам был беременный? Вряд ли Тиберий пассив, как ни крути, а это значит что в какой-то момент стоит ждать звонка с паникой от него. По типу «Алло, Робин? Твой сын немного беременнен – где покупать витаминки?»…
Все же рассмеялся, тихо, себе под нос, уже что-то напевая и разливая по кружкам кофе. Пока возились там где-то то еще и завтрак нехитрый успел сделать, расставляя все на столе и устраиваясь, аки босс, на стуле, складывая ноги на стол подальше от тарелок и уставившись на вход в кухню. Они его подъебали и шикировали – будет им возмездие.
- Пока Акси не выздоровеет – я вас наедине не оставлю. – оскал, милый, любезный, протянул руки к сынульке. – Иди сюда, папочка тебя обнимет… он тебя не обижал? А, да, кстати… контракт с Томо у нас в кармане…
Перейти на деловой тон, намекая как бы Тиберию, что у него куча новостей, но лучше поговорить за завтраком. Он даже ноги спустит.
Может быть.

- Я куда лучше тебя знаю, что сказал, - пробурчать-то парень пробурчал, только вот смех Мира вызвал такой неприкрытый восторг в светлых глазах, что все остальное становилось совершенно незначительным, мягко говоря, с головой выдавая тот факт, что как бы и на что Кель не рычал, такая, казалось бы, мелочь как смех одного отдельно взятого человека перекрывала все его возмущения и мгновенно стирала их из бытия.
Проще говоря, песик тихо-мирно сидел, позволяя себя мыть, перебинтовывать и одевать, а потом и вовсе не стал возмущаться, а только протянул руки навстречу мужчине, с тихим стоном в ответ на легкий поцелуй, обнимая его за плечи. Да уж, если бы дядя все это видел, ахуй его точно бы не знал своего предела, так что, пожалуй, хватит с бедного дяденьки и того, что он уже успел увидеть и предположить.
Кстати, о папочке... Нет, его, конечно, можно было понять, но... На лице Акселя, как раз в тот момент, когда его ноги коснулись пола, отразилось примерно то же, что Тиберий высказал вслух. Ну, за исключением того, что он даже в мыслях не мог назвать дядю иродом.
Но боль все больше усиливалась и стало уже как-то не для гипотетического отсутствия секса в ближайшее время. Парень мог только забраться на стул между дядей и Тибом, меланхолично и практически через силу впихивая в себя завтрак, исключительно для того, чтобы была возможность выпить таблетки.
Впрочем, это ни коем образом не отразилось на том, что Кель все-таки не слишком широко, но все-таки радостно улыбнулся, обнимая дядю с тихим "я скучал" ему на ухо, просто чтобы лишний раз не показывать свои слабости кому-то, кроме того, кому все это предназначалось. А Мир еще получит все, что ему полагается, полный список и еще тележку сверху. Но и ему придется потерпеть до тех пор, пока они снова останутся наедине. И так на работе окружающие видят слишком много слабостей самого бешеного пса.
А вот на комментарий про кровать парень уже никак не отреагировал, к тому времени он мог только молча выпить таблетку и так же молча подняться обратно в спальню, чтобы свернуться в комок под одеялом и дождаться пока стихнет боль.

Аксель и сам не заметил, как провалился в сон, но факт был фактом. Кто-то, кажется, заходил к нему, когда парень был уже в какой-то полудреме, но кто именно сложно было сказать, просто потому что такие подробности уже никак не могли улавливаться уплывающим сознанием. Одно можно было сказать точно - прикосновения были теплыми, от них становилось легче и спокойнее. В детстве такое было только рядом с дядей, но теперь...
Впрочем, мысли быстро исчезли, растворились в тумане, окутывавшем сон пса. Сон, к слову, был настолько тяжелым, что сложно было бы назвать его отдыхом. Хорошо хоть боль утихла и можно было спокойно дышать. Или даже спать? К тому времени, как Аксель проснулся, за окном было уже темно и от этого стало почему-то еще немного легче, но в то же время отчего-то неспокойно.
Собственно, поэтому Линн младший и пошел искать кого-то, грубо говоря, живого в этом доме. Темно везде было, но ощущения того, что никого дома никого нет, тоже не было. Это могло означать только одно - дяденьки ушли с головой в работу, а это уже значило, что это, мягко скажем, клиника. Но Келю надо было сейчас находиться с людьми, с теми, кто был близок, кто и его считал человеком, а не каким-то ничтожеством или животным, кто всегда был рядом...
Ну, не будем вдаваться в подробности того, как именно и где он их искал, и сразу перейдем к тому, что все-таки нашел. И нашел, как и ожидалось, в кабинете. Только вот войти он не успел. Точнее...
Еще за углом он услышал то, что просто никак нельзя было пропустить мимо ушей или не подслушать. Нет, ну естественно, это нехорошо, но Акселю сейчас на это было откровенно насрать, впрочем, как и всегда, когда дело касалось чего-то, что имело для него значение. К тому же, если какому-то святоше и приспичит искать ему оправдание, то уж кто-то, а сам Кель имел полное право слышать ответы на те вопросы, которые интересовали его самого, ведь он...
Так или иначе, но то, что парень слышал заставляло дышать глубже, улыбаться едва заметно, но ему и не надо было улыбаться широко, чтобы все, что он чувствовал, было заметно для окружающих - выдавали глаза, постепенно блестевшие все ярче, наполнявшиеся цветом... Пес даже сделал шаг ближе к двери, готовый уже зайти в комнату, наплевав на все и сделав вид, что только что появился...
Но то, что он увидел выбило ведь воздух из легких и землю из-под ног. Парень стоял и никак не мог поверить своим глазам. Папа... Аксель всегда считал, что только этот человек, который когда-то давно спас его целых два раза, никогда не предаст, что он единственный, что всегда будет видеть в Келе настоящего человека, что он будет любить его, в конце-то концов! Да и Мир... зачем было уделять столько внимания? Зачем надо было пытаться баловать? Зачем показывать, что Кель не один из безликой толпы? Зачем?...
В конечном итоге мать все-таки оказалась права - он только портит всем жизнь своим существованием. Нет, это не значит, что он тут же пойдет и бросится из окна. Но если все люди - и нет исключений - считают его простым зверем, к которому и привязаться-то можно только для своего удобства... Знаете, как те люди, что бросают своих питомцев при первом же переезде, рассказывая при этом душещипательные истории о том, как они из любят... Они и других видят такими же. Тогда зачем показывать привязанность? Зачем делать все то, что..?
Воздуха до сих пор катастрофически не хватало, пальцы сами потянулись нервно срывать ошейник, царапая кожу и в какой-то момент душа только сильнее. Он все-таки никому не нужен. Никому. Все это только слова... Слова как прелюдия к чему-то большему. И он здесь третий. Нет... нулевой. Его и не существовало никогда. Не должно было существовать, и так считают все, на чьем пути он попадался.
- Дя...дя... - да, сейчас Кель никак не мог назвать этого человека отцом, а к Тиберию так и вообще обратиться не мог. Да и сказать, что он хотел бы высказать, парень тоже не мог. Не было слов, почти не было мыслей.
Опутанный декоративными цепями кусок замши ударился в пол с каким-то удивительно громким звуком, но было уже все равно.
Бежать. Бежать подальше от этой духоты, от удушающего чувства, из-за которого так хотелось разорвать горло и легкие, чтобы впустить в них хоть немного воздуха. Бежать, не видя куда, не слыша ничего... Бежать как можно дальше.
У зверя не может быть дома. Он может только одиноко скитаться, грызя глотки за жизнь.
Всегда...

Ну дааа, Робин увлекся, и да, он только фыркнул, когда ладонь Тиберия перехватила его собственную. Ну а что, уже и пошутить нельзя? Зато теперь было больше уверенности, что его сыночек в хороших руках…
И голос откуда-то от двери почему-то как бы намекал, что как раз сына у него может уже и не быть.
- Аксель…
Выдохнуть почти одновременно с Корфом, отстраняясь и как-то слишком виновато глядя на белобрысого. Ну да, он немного…
«Черт, со стороны-то небось эпично»
- Я не педик, что же так…
«Психовать-то…»
Пискнуть только успел перед тем, как шарахнуться от взбесившегося немца, пытаясь уйти от удара – только вот губа все равно больно врезалась в зубы, да и кольцо на пальце мужчины отнюдь не добавило мягкости удару. Усмехнуться и тихо зашипеть, когда спина встретилась с каким-то из коллекционных приборов на столе, стараясь спихнуть из под себя хоть что-то, чтобы ничего себе не сломать.
Только вот про переломы он недолго думал – воздуха что-то катастрофически стало не хватать. Ощущение сжавшихся как тиски пальцев на шее отнюдь не добавляли оптимизма, в глазах засверкали яркие звезды - и почему-то перед глазами встала мордашка мисс Фокс...
"Красавица, твой папенька, кажется, с этими двоими точно отбросит копыта..."
- От...пу...сссс...ти... су...ка... - схватился за руки Тиберия, плохо соображая, что тот говорит, только хрипя и стараясь ослабить его хватку. Горячее дыхание где-то у губ, шипение, близость – и кто, скажите на милость, из них заигрался?
Слабый, но удар ногой куда-то в живот достиг Корфа как раз в тот момент, когда тот решил руки все же расцепить с шеи. Глухой и резкий вдох, от которого голова закружилась еще хуже, через кашель, медленно сползая на пол и действительно понимая, что ему говорят. Чудо, но это так.
- Придурок бля…
Швырнуть ему в след чугунную статуэтку, с завидной силой – тонкая пика солдатика воткнулась в дерево двери и фигурка упала с глухим, но громким стуком рядом с ошейником. Одна радость – он снял с себя эту кожанную дрянь.
Мужчина попытался глубоко вдохнуть, снова закашлялся, вытирая с губ кровь и морщась от боли в спине. Синяк точно будет знатный – и как же хотелось выть и рвать на части все подряд! Он что? Он же ничего, он хотел как лучше, а получилось…
«Похоже, перед Акси действительно придется извиняться…»
Свернуться в клубок на ковре, прикрывая глаза и слыша быстры стук коготков мисс Фокс по паркету, потом – по ковру глухие шаги, быстрый и влажный язычок на щеке. Все правильно. Дети выросли, друзья – влюбились, и остался он один с собакой…
- Хочу любви и нежности… и чтобы за мной тоже бегали по улицам…
Жалостливо просипеть собачке, сгребая ее в охапку и тяжело поднимаясь на ноги. Потереть шею – синяк останется и тут. Какая печаль.
Спуститься вниз, вспомнив, что собаку-то покормить надо. Покормил, сидя задумчиво в темноте и пытаясь переварить все, что произошло за день. То, что Тиберий влюбился уже сомнениям не поддавалось.
А вот Аксель?...
- Черт бы побрал педарасов гребаных…
Выдохнуть и просидеть так час или полтора. Решив, что вряд ли Аксель вернется уже сегодня, после решения посидеть еще час, время от времени вытирая с губы кровь, а потом просто прижимая к ней салфетку и разглядывая секундную стрелку. Она почти стояла, сука такая.
Звонок от Тиба из больницы, кажется, достиг его не сразу. Точнее, где-то уже после восьмого стандартного гудка он понял, что ему звонят. Ребенок был найден, собака – сыта, а Робин недоволен своей жизнью. Взять пиджак, собаку, и отправиться в ночь морозную. Подальше от такого внезапно опустевшего дома…
А утром он обязательно помириться с Акси. А вот сейчас, кажется, их лучше не отвлекать. А то и правда убьют нахрен.

<<< Прогулочка.

Хорошо все-таки было. Нет, конечно, Аксель никогда бы даже и не подумал сказать, что с Тибом ему плохо, но временами все-таки не хватало таких вот вечеров с папой. Тепло и уютно, а главное так легко, что было даже слишком хорошо. Сонно. Акси лишь уютнее примостился под боком у папы, лениво дожевывая последний кусок пиццы и только краем глаза смотря в телевизор. Хорошо, что папочка никуда не денется. Очень хорошо, потому что этот страх время от времени всю жизнь появлялся у Келя, иногда доводя до такой паники, что сложно было дышать. Но постепенно становилось все легче с ним бороться и легче верить в то, что никуда от него папа не денется. Даже если песик и сам большую часть времени проводит с Миром.
Но из таких разнеженный раздумий его буквально выдернули, а если бы у него были настоящие ушки, то он бы точно их настороженно навострил, пристально глядя в глаза глаза мужчины и пытаясь понять, есть ли там какой подвох. Потому что... Может, Аксель и был в душе еще ребенком, но мозгов-то это не уменьшало. А парень отлично знал Робина, чтобы все так легко пропустить мимо ушей.
- Нравится, но... Кто появится? С каких это пор у тебя разговоры просто про теоретически, а? Точно никого нет? - Кель только и мог, что прищуриться, обнимая крепче, но все-таки... А вдруг папа его все-таки просит? - А если практически будет? Ты же точно детей захочешь, я тебя знаю. А что мне делать? Ты же точно меня одного оставишь... Что я буду делать? Ну и что, что я с Тибом живу? Я не хочу, чтобы ты от меня отказывался... Куда я денусь?..

- Ну, вот и кто из нас глупости говорит? Куда я без папы? Ты же... Блин, пап... Ты же... - Акси все-таки смущенно замялся, прижимаясь ближе к папочке и пытаясь распутать все свои мысли. Тем более, что последние несколько дней, а может, и недель все в голове, да и в душе тоже, было настолько запутано, что хотелось просто отключить все мозги. - Да, Мир важен мне, но... это же не значит, что ты для меня значишь меньше, чем он... - пробурчать капризно, прижимаясь еще ближе, но в то же время немного запрокидывая голову, чтобы заглянуть мужчине в глаза. - Только ты ему не говори, - все-таки хихикнуть тихонько, тем более, что уже в следующий момент парень замотал головой.
- Пап, я тебя люблю, но я подробности твоей сексуальной жизни хочу знать не больше, чем ты моей с Тибом, - но Акси все равно тихо вздохнул, отползая на другой конец дивана и сворачиваясь в клубок. Нет, конечно, умом-то он, в принципе, прекрасно понимал, что папочка имеет право на личную жизнь и на любовь, но... Страх того, что он откажется от Келя, душил и никак не хотел отпускать. Картины из прошлого так и норовили снова всплыть в памяти, так что приходилось то и дело зажмуриваться, мысленно упорно от них отмахиваясь.
- Ладно, пап... - парень вздохнул, зажмуриваясь еще на пару секунд, а потом все-таки садясь, подтягивая к себе коленки и обнимая их. - Я тебя понял. Только... Не показывай мне ее. Сами разбирайтесь.