Странный день сегодня был. Определенно странный. Только вот менять ничего не хотелось. Конечно, если бы у Мао сейчас были прежние глаза и прежний голос, то было бы все совсем замечательно, но это неисполнимая мечта, о которой и мечтать-то страшно, просто потому что боишься, чего же может стоить ее исполнение.
Но сейчас был Рей, его Рей и уже далеко не просто лучший друг, были парни из группы, и были они все вместе, был Рики, без которого как-то уже тоже жизнь начина бы казаться скучноватой, и была сцена, снова ставшая частью его жизни.
Кровь снова бурлила и била в голову сильнее любого вина. Он плохо реагировал на то, что от него хотели, чем радовались и что выспрашивали. Так ведь и простить можно, правда? Он ж всего лишь счастлив. Счастлив и упивается этим состоянием.
Рейджи, конечно, все-таки вел себя немного странно, но это мелочь. У каждого бывают моменты, когда от большой радости становится грустно и страшно. Это проходит. Стоит только поймать пальцы, легко и как-то уж совсем нежно сжимая их, оборачиваясь на мгновение, чтобы улыбнуться только ему.
А вот в этот момент их и настигает Рики. Твою ж мать! Что-то мне подсказывает, что вы с Аки найдете друг друга. Хотя, судя по тому, как этот нестареющий крашенный сгусток кавая быстро подхватил крики француза, не было сомнений в том, что они уже друг друга нашли.
Только вот Мао уже явно не в том состоянии, чтобы сопротивляться опьяневшему от всего происходящего Рею. Да и зачем? Раз уж этот вечно ворчавший и никогда не поддававшийся на подобные провокации, когда они касались именно Широ, согласился на такое, то не было смысла противиться.
Поцелуй действительно был жаркий, жадный, пьянящий и чуть горьковатый, но только сначала. Горечь исчезла через несколько мгновений, и осталась лишь головокружительная сладость. Едва не упасть, попятившись назад, упереться в стол, но только для того, чтобы уже в следующее мгновение руки оказались на шее мужчины.
До чего ж я дожил...
Он чувствовал себя простым подростком, которому просто напросто вскружили голову. Непривычное ощущение. Совсем непривычное. А все потому что это Мао всю свою сознательную жизнь выступал в роли демона-соблазнителя, так что выть соблазненным это что-то новенькое.
Но продлилось все это не долго.
Усмехнуться в ответ на мелкую пакость и дать Рейджи то, на что он нарывался. То есть тисками сжать пальцы на яйцах и с отвратительно невинным видом еще и потянуть чуть на себя для полного счастья.
- Да уж, нельзя меня одного оставлять, - рассмеяться и увернуться из объятий, почти падая в кресло и опрокидывая в себя очередную порцию крепкой жидкой дряни. Жизнь прекрасна, епт.