----- от Акане

Рики был, мягко сказать, странным. Тем более настораживало то, что Иссей успел услышать из его разговора с Хару. Нет, конечно, в общем-то мужчина примерно догадывался о том, что племянничек мог наговорить французу, да, все это, скорее всего, было правдой, но... Что-то уж слишком откровенно подсказывало кумиче, что Акане и не думал смягчать втирание всей этой информации, даже не смотря на просьбы самого Кирию. Нельзя было отрицать того, что это тоже метод, но все-таки японец был не из тех, кто пожелал бы любому узнавать подобного рода вещи из уст Томохару, который, кажется, еще и не слишком-то одобрял француза. А обо мне никто не подумал? Мне ж все это разгребать потом, племянничек ты мой любимый. Дождешься, устрою я тебе веселую жизнь с Ли... И ведь мог же. Конечно, мужчина уже давно смирился с таким выбором, да и зная характер самого Акане сложно было бы сейчас уже портить ему счастливую личную жизнь, но... господа хорошие, Иссей-то тоже не безобидное существо, да еще и опыта в таких делах у него побольше, а чувство умора так вообще довершит картину.
Так или иначе, но, не смотря на все эти мысли, японец всю дорогу задумчиво и чуть настороженно косился на любовника, лишь молча сжимая его пальцы в своих. Как же он устал.
Безумно хотелось домой. В душ. А потом спать. Он устал от напряженных взглядов в свою сторону, устал все время просчитывать все эти безобидные с виду беседы на три шага вперед, устал от вечной возни. Хотя нет, точнее будет сказать, что он никак не мог привыкнуть к этому ритму снова. Не первый раз в его бытность кумиче так накалялась обстановка в городе, но за время, проведенное в Америке, Кирию успел расслабиться, а это никак не помогало ситуации. Конечно, ошибок он не допустит, но усталость давала о себе знать.
Почти не оглядываясь, пройти через сад - не парковать же машину в таком месте - только кивком и полу-взглядом отдать приказ о том, чтобы его больше не беспокоили до утра, тем более, что помощник и так уже отлично знал все планы на завтра, даже с учетом возможного утреннего визита Томо. Оставалось лишь как можно быстрее дойти до спальни, с облегчение задвигая дверцы. Да, перегородки давали только видимость уединенности, но охране никогда не позволялось подходить слишком близко - если они не могут предотвратить покушение заранее, то грош им цена.
Теперь можно было устало прикрыть глаза, протяжно выдыхая и на полном автомате развязывая галстук, но все же позволяя себе едва заметную улыбку.
- Tadaima...

Ну, вот так-то лучше. Так естественнее. А то совсем уж этот мальчишка начал настораживать Иссея столь нетипичным молчание. Да, может, он и знал причину, но от этого легче не становилось. Легче стало лишь тогда, когда он увидел его улыбку. Кумиче даже сам улыбнулся шире, вдруг чуть смущенно осознавая, что за последнее время он начал домом считать то место, где было сие французское существо. Только вот говорить об этом он пока не собирался.
Да и не до разговоров было. Целовать, жарко, немного жадно и как-то тягуче и горько-сладко от осознания того, насколько же он соскучился и как давно мечтал об этой близости. Только так он теперь мог по-настоящему и до конца расслабиться и отдохнуть. Только так оживить тщательно умерщвленную на время работы душу. Только так.
Да, стоит признать, что мужчина и не заметил, как оказался уже почти раздетым и да, он все же немного смутился такому положению дел, но... Глядя в глаза Рики он не смог удержался и тихо рассмеялся, с невозмутимым видом "а здесь разве вообще что-то происходит?" скользнул руками под его юкату.
- Очень. Но ты же не остановишься теперь, когда довел меня до такого состояния? - почти мурлыкнуть, прикрывая глаза и обнимая крепче, впитывая все тепло, да и вообще все испытываемые парнем эмоции. Они же были такими яркими, их просто невозможно было оставить без внимания.
- Я очень этого жду, - возможно, Иссею и сложно было перебороть себя, чтобы высказать все это вслух, но он понимал, что если дело касается Рики, но говорить надо, а посему... - Именно поэтому я и отдал тебя на растерзание Хару - это самый быстрый и эффективный способ изучить язык и все стороны нашей жизни, - и под "нашей" он подразумевал совсем не японские традиции, а именно все мелочи жизни клана. А теперь хватит об этом. Хотелось еще больше тепла. Намного больше. Он слишком устал.
- Отнеси...

- Хорошо, что ты все-таки это понимаешь, - нельзя было не улыбаться в его присутствии. Да, когда они не одни, то приходится терпеть, но когда хоть что-то отделяет их двоих от окружающего мира, просто не возможно хмуриться. Усталость и та немного отступает на второй план. Нет, она никуда не исчезает, но все же ее становится не так заметно, а это уже огромный плюс и определенный знак.
Но все же что-то в поведении Рики сегодня заставляло чуть хмуриться мысленно, хотя Иссей и не показывал этого. Впрочем, пометку обсудить с Томо все, что тот успел наговорить французу он все-таки себе сделал. Но все равно думать в эти моменты ни о чем не хотелось, так что пока Люпен улыбается и улыбается естественно, все размышления можно оставить до утра. Только вот француз никак не унимался и продолжать своими вопросами настораживать, пусть и в совсем безобидном смысле.
- Ага, а еще конституция и вообще мы отдельно стоящее государство, - усмехнуться, но все же весело, стараясь не обращать внимания на то, что сейчас его, взрослого мужчину, как какую-то невесту несут через всю комнату, и поднять задумчивый взгляд на парня. Все-таки вопрос был достаточно интересный. - Ну... вообще покровителем клана считается кои... Младшим детям* так и вовсе их набивают на щиколотке всем... - Мда, в таком свете какой-то я неправильный оябун получаюсь... Но у меня вполне хорошая отговорка имеется, а главное - правдивая. Но так или иначе, а интерес Рики к клану радовал, хотя... Уже в следующее мгновение стало на какое-то время все равно.
Обнять за шею, немного смущенно, но в то же время ой как не по-монашески целуя, отлично зная, что так он только мешает снимать с себя одежду, но на это сейчас тоже было наплевать.
- Выучил все-таки? Молодец, - Кирию почти смеялся, еще немного тяжело дыша и внимательно наблюдая за парнем. Какой же ты все же еще ребенок... Но от тебя определенно невозможно отказаться.
- И что теперь? Потребуешь награду?

- Ты хочешь, чтобы я тебя усыновил? - нельзя было не смеяться, да и как можно было сдерживать тихий смех, когда морда этой счастливой болонки была так близко от собственного лица. Тем более, когда чувствовалось то его тепло, которого так не хватало последние... дни? недели? Иссей уже точно не мог сказать, когда он позволял себе так расслабиться после возвращения в Японию. Он подозревал, что проблем по возвращении будет больше, чем достаточно, но все же не ожидал, что будет все настолько запущено. Но стоило ли об этом задумываться сейчас, когда можно полностью отдаться этому теплу?
- Для чего не пойдет? - удивления было очень даже много, но мальчишка этот был слишком близко, чтобы Кирию мог о чем-то долго задумываться. Да и зачем? Зачем сейчас вообще о чем-то думать, когда можно просто обнимать, касаться так и там, где хотелось, переступая через собственное смущение, с одним лишь желанием получить больше и быть ближе.
Как же он соскучился...
Но Иссей пока что не собирался в этом признаваться, по крайней мере произносить это вслух. Поймет это француз, то хорошо, а не поймет... возможно, это даже к лучшему?
- И почему я в этом не сомневался... - выдохнуть определенно смущенно и явно куда более неровно, чем хотелось бы, но все же не расспрашивая. Что-то подсказывало, что лучше сейчас было просто целовать, впитывая тепло и отчетливо осознавая лишь одно - ночь будет долгой и жаркой, главное - не задохнуться в этом тепле. Кумиче чувствовал себя сейчас человеком, голодавшим больше месяца, перед которым поставили тарелку с огромным куском жареного мяса. Ну и пусть.
А если бы и не пусть, то все мысли об ограничениях все равно вылетели бы уже в следующее мгновение.
Да, жалко было француза, но якудза просто не смог удержаться от того, чтобы не рассмеяться в голос, наблюдая и не отводя взгляда от такого интересного зрелища, регулируя воду.
М-да... а ночка-то будет ой какой интересной...

>>> Француза, собственно, и привел

- А я не хочу, чтобы у меня на руках умер еще один близкий человек, пытаясь спасти меня! Хватит с меня уже! - да, он тже перешел на французский, да, он плохо понимал, было ли это исключительно для того, чтобы французу в его нынешнем состоянии было проще понять японца, или просто в силу того, что были все же вещи, которые никому в клане слышать не положено, даже если многие о них и догадываются - пока Кирию не произносит их вслух на общедоступном языке, они так и останутся лишь чьими-то домыслами.
Но плевать сейчас было на все - Иссей был в панике и ярости, и сложно было сказать, какое именно чувство перевешивала чаши этих весов, да и не менее сложно было определить, на кого он был зол больше - на стрелявшего или на защитившего его Рики. Хоть иногда думали бы все эти умники! А что я делать буду, если его не станет?! Какого хрена защищать, ценой своей жизни?! Но он не собирался сейчас все это объяснять - не до этого, да и не в состоянии сейчас Иссей был рассуждать на столько здраво и сдержано, чтобы кому-то что-то подробно разъяснять, углубляясь во все подробности собственных чувств и мыслей. Сейчас кумиче мог лишь мягко сжимать ладонь парня, невидящим взглядом глядя перед собой и пытаясь успокоиться.

Семейный доктор и не такое видел, так что удивился, кажется, только тому, что именно Рики оказался в подобном положении. Впрочем, на профессионализме это не сказалось,  но Иссей так и не мог избавиться от навязчивой паники, отчаянно надеясь хотя бы на то, что этого никто сейчас не заметит.
Сжимать его пальцы сильнее и думать лишь о том, что якудза, оказывается, и сам не понимал раньше до конца, насколько он привязался к этому мальчишке. Опасно, слишком опасно. Но поздно останавливаться.
- Здесь я... Никуда не денусь... Пойдем, - опуститься на колени рядом с парнем и осторожно обнять, все еще немного нервно, но мягко и на удивления мягко, даже для себя, улыбаясь.
- Дойдешь до кровати и поцелую, - его надо было уложить, а это, кажется, было единственным действенным способом помочь парню подняться. Ну, не считая того, что в конечном итоге японец в общем-то буквально дотащил Люпена на себе до кровати, укладывая и ложась рядом. Вот теперь действительно можно расслабиться.
Целовать, легко совсем и нежно, лишь мягко даря тепло и давая почувствовать свое присутствие. Иссею и самому это было необходимо. Раствориться в тепле друг друга, унять боль и тревогу, забыться...
Блядь! И что теперь? Как его оставлять и... как я теперь ему скажу, что завтра вечером улетаю в лучшем случае на месяц? Ками-сама...
- Засыпай...

Отредактировано Kiriyuu Issei (2012-05-31 22:07:20)

- Ты вот не разбрасывайся при мне такими словами, - тихо рассмеявшись, Кирию только удобнее и осторожнее обнял француза, ненавязчиво подталкивая к кровати. - Мне вообще, по вашему гайдзынскому определению, честным быть не положено, - улыбаться и обнимая крепче, успокаивая одним своим присутствием и с новой силой вдруг понимая, что рядом с ним всего лишь мальчишка, да еще и совсем не приспособленный к такой жизни, как у самого Иссея. Щас еще и совесть мучить начнет - вообще отлично будет.
Фыркнув мысленно, мужчина только крепче, но при этом стараясь не задевать рану, обнимал парня, поглаживая плечи и перебирая пряди волос. Странно и непривычно, но... его и самого все это успокаивало.
- Да куда я уже от тебя денусь... - чуть слышно выдохнуть, но тут же тряхнуть головой и чуть отстраниться, мягко выпутываясь из объятий француза. Да, не хотелось, но это было необходимо, чтобы можно было быстрее проскользнуть за ширму - ну да, да при всем при этом стеснительность кумиче еще никто не отменял - и переодеться. - Тем более, и не такое уже переживал, так что нормально все будет. А вот ты, похоже, точно помереть решил, суицидник хренов.
Да, он фырчал и мысленно ругался не только на Рики, но и на самого себя в первую очередь, но каждый со стрессом и злостью справляется по-своему, а у Кирию она принимала именно форму фырчащего на "пострадавшего" кота. Впрочем, это не мешало тому, что мужчина устроился под одеялом, снова обнимая француза и прижимая его ближе, легко ловя губы и чуть жмурясь от всего этого тепла.
- Буду, но... При одном условии, - да в первое мгновение он действительно состроил очень даже серьезно-грозное лицо, но в следующую секунду уже мягко и как-то совсем уж нежно улыбнулся, заглядывая Люпену в глаза. - Не смей бросать музыку, только чтобы всегда лично убеждаться в моей сохранности собственным присутствием. Не хочу, чтобы ты отказывался от того, что любишь, ради меня и... Я хочу снова видеть тебя на сцене.

- Кто-кто... Это я и пытался узнать... - пытался и не смог, и именно этот факт больше всего настораживал. В городе творился какой-то откровенный беспредел, все с каждым днем оказывалось намного хуже, чем они предполагали. И вопрос был в том, какого же хрена тут происходит. "Луна" вроде бы пока затихла с отъездом Асахи, китайцы, охотившиеся за Мао, конечно, тоже идиоты, но явно не настолько, чтобы так открыто, дерзко, но все-таки глупо пытаться избавиться от Кирию. Опять же... все больше фактов указывало на то, что убийцы Масаюки все еще не успокоились, так и не заполучив труп Иссея. И все это значило что? А то, что пиздец все в жопе, мальчики и девочки.
Но мысли эти из головы кумиче выбросил один конкретно взятый француз, да еще и далеко не самым приятным утверждением о том, что Кирию может быть...
- То есть ты считаешь, что в я настолько плохой форме, что бронежилет сделает меня толстым? - у японца за ширмой даже глаз нервно задергался от таких заявлений. Да, женщинам волнения на эту тему свойственны куда больше, но Иссей как-то и не претендовал никогда на мировоззрение парней из собственной охраны, так что...
Впрочем, бронированный зонт и жутко довольная морда болонки буквально вынудили японца простить все - или почти все - и только шире улыбнуться, заглядывая в глаза парню и очень старательно пытаясь не рассмеяться.
- О, да-а-а-а... жутко. Настолько жутко, что я аж несколько раз порывался от страха выбежать из зала, - и морда лица ведь такая убедительно-серьезная, да еще и с тенью испуга, что поверить весьма и весьма легко. А что? Сам виноват, ибо не надо было так поспешно убегать от основного вопроса всего этого разговора.
Ну и что, что Иссей действительно был очень даже доволен тем, что видел тогда на сцене, но... Придется мальчишке потерпеть, потому как все-таки заслужил он наказание на все, что уже успел наговорить и сделать за последние пару часов. Хотя, конечно, еще пара минут, и Кирие все-таки признается в том, что на самом-то деле он был в восторге от увиденного, но ведь это будет, пусть чуть-чуть, но все-таки потом. А сейчас...
Сейчас он лишь улыбался глазами, с отвратительно невинным видом вырисовывая пальцами какие-то узоры на руке француза. Как же все-таки тепло...