----- "Lost Romance"/Кабинет владельца

Всю дорогу в машине оба молчали. Все было как всегда, но в то же время что-то изменилось. Страх начинал пробираться под кожу, заставляя время от времени вздрагивать. Страшно было потерять, не успев до конца осознать, что имеешь.
Стоило молодому кумичё переступить порог собственного дома, как он прямиком направился в спальню. Почему именно сюда? Хороший вопрос. Нет, в этом не было никакого намека на желание бурной ночи, по крайней мере, Хару это не подразумевал. Возможно... ноги сами понесли сюда, потому что это была его территория, только здесь он мог почувствоваться себя самим собой. Да, естественно, кабинет, находящийся неподалеку, тоже обладал подобными свойствами, однако сейчас не очень-то хотелось перемещаться из одного кабинета в другой.
Пальто упало из рук на кресло, окровавленный пиджак на пол. Мелочи. Не имеют сейчас значения. Несколько раз обойдя комнату, вновь начиная чувствовать себя запертым в клетке, Томохару остановился у окна, задумчиво смотря на опадающие листья деревьев. По комнате разносился легкий, но достаточно сладкий аромат жасмина. Свет Акане не включил просто потому, что боялся увидеть что-то лишнее. Да, сейчас он успокоился, и на смену истеричным возмущениям пришел страх. Банальный страх быть отвергнутым. Отвергнутым из-за своего возраста и положения.

Казалось, что время остановилось, что секунды кружились по комнате в медленном танце, никак не желая продвигаться дальше. Томо все продолжал смотреть невидящим взглядом в сад под окном, стараясь не обращать внимания на перемещения Ли за своей спиной. Вспомнилось все сказанное и сделанное в кабинете, и пришлось содрогнуться от осознания того, как все это выглядело со стороны. До этого момента через край хватало уже и того, что Ли видел его в ту злосчастную ночь, а теперь еще такое. Однако то, что произошло через несколько минут, не лезло уже ни в какие рамки, тем самым, заставляя отмахнуться от воспоминаний и вернуться в комнату.
Слова помощника заставили насторожиться, но все же то, что он сделал, нельзя было никак ожидать. Первой реакцией могло бы стать удивление, если бы не задетое самолюбие, призвавшее на помощь ярость и возмущение. В зеленых глазах вспыхнуло пламя, которое можно было бы назвать колдовским из-за всего того, что в нем можно было увидеть всего за пару мгновений. Акане тряхнул головой, разбрасывая вокруг себя капельки мелких брызг, и тем самым еще больше становясь похожим на дикого кота, способного на ласку, но которого никому не удастся приручить окончательно.
И кот этот не исчезнул даже тогда, когда Ли опустился на колено. В этот момент, наоборот, Томохару впервые смотрел на него именно как на провинившегося подчиненного. Этого взгляда в свой адрес Кристиан не получал ни разу за все девять лет. Но стоило коже почувствовать прикосновение его рук, веки дрогнули и опустились. Что-то внутри щелкнуло, и он обмяк, опуская голову Крису на плечо. А из груди все же вырвался тихий полувздох-полустон облегчения. Ну, вот и все. По телу растекалось тепло, нежные пальцы скользили в волосах, а собственные руки робко обнимали. Томо даже не заметил как жаркое дыхание стало обжигающе щекотать шею Ли.

Жаль, что за все эти годы он так и не смог выучить язык, как не старался. Странно, но по совершенно непонятным причинам, Томохару гораздо легче давались европейские языки, возможно, все же сказывались гены матери, а вот китайский он так и не мог подчинить себе. Да какая сейчас разница, на каком языке он говорит?! Томо и так отчетливо слышал и прекрасно понимал каждое слово, чувствовал, пропитывался ими. Он тонул в голосе Ли, растворяясь в прикосновениях его рук.
Так странно было осознавать, что по спине скользят руки, расстегивают пуговицы дрожащие пальцы, кожи касаются жаркие губы того, кто был с детства рядом. Приятно было осознавать, что для Ли он не ребенок, которого ему когда-то повесили на шею, а равный, который может заслужить любовь. Мысль о том, что когда-то помощник мог и хотел убить его к Акане старшему не приходила, да и не к чему это сейчас, а потом уж тем более.
Не почувствовать желание Кристиана было невозможно, особенно сейчас, когда он был так близко. Так близко, что от этого кружилась голова. Сложно было все же осознавать, что ты все это время любил человека, которого, в общем-то, не рассматривал никак, кроме как верного помощника и друга. А стоило только позволить разумы отойти на задний план, как вдруг пришло осознание совершенно другого.
- Знаю... - да, он сейчас понял, что уже давно знал о том, что испытывает Ли, но все равно пытался закрывать на это глаза, делая вид, что не замечает, когда даже мраморное лицо помощника давало трещину. Мышцы живота напряглись, чувствуя прикосновения. Томохару задыхался, глядя в эти темные глаза. В голове вдруг, откуда ни возьмись вновь появились болезненные воспоминания, по телу пробежала дрожь, но совсем не та, которой можно было бы насладиться в такой ситуации. Рука, все еще перебирающая черные пряди волос Ли, дрогнула, спустилась по шее вниз, а потом снов а поднялась к подбородку, ненавязчиво прося подняться с колен. Тихий вздох вырвался из груди, и Акане смущенно отвел взгляд. Да, он хотел продолжения, но... Но сейчас ему как никогда необходимо было почувствовать не только власть над собой, но и заботу. Оставалось только надеяться, что Ли не воспримет такое поведение, как отказ, а поймет, почему Томохару ведет себя так.

Он не отводил взгляда, смотря в самую глубь этих темных глаз, глаз, в которых сейчас читались все те эмоции, что Ли скрывал от окружающих, от Томо и порой даже от самого себя. Молодой Акане тонул в этих глазах и был только рад такому ходу событий. Да и вообще сейчас ему было на удивление тепло. Не опуская и не отводя глаз, Томохару оказался на коленях Ли и лишь немного приподнял уголки губ в улыбке, мягко и робко обвивая его шею руками. Казалось, что из комнаты исчезли все звуки, кроме голоса помощника, если его еще можно так называть. Его лова обволакивали, пеленали и позволяли кутаться в себя, пробуждая все новые и новые чувства, каких Томо и не ожидал испытать в эту минуту. Боже... Сколько же ты ждал... Сколько сдерживался... Сколько... Но эти слова, от которых тепло растекалось по телу, заставили пробудиться не только новые чувства, но и воспоминания... те, что никогда не воспринимались Хару всерьез, что считались всего лишь обрывками старых снов.

Рука снова зарылась в волосы, а вторая неуверенно коснулась щеки, словно боясь спугнуть ни то Ли, ни то самого Томо.
- Спасибо... За то, что не сделал того, что мог... что терпел... за то, что любишь... - задыхаться от ощущений, таять под прикосновениями рук и знать, что это лучшее, что было и будет в жизни. И как только он мог не понимать себя? Да, Ли прекрасно натренировал себя и великолепно все скрывал, но сам Томо... Ведь это не моментное озарение, ведь он сейчас отлично понимает, что шел к осознанию своих чувств давно. Так почему же только сейчас? Но это все же не важно. Судорожный вдох и легкая дрожь от плавящих кожу прикосновений.
- А сны... теперь они станут реальностью. И ты будешь наслаждаться ими, а не страшится их... - ладони робко спустились на грудь Ли. Теперь уже не смысла сдерживаться, пришло время раскрыть все карты, сбросить маски и показать друг другу настоящих себя. Еще один неслышный вдох, и губы страстно, но нежно накрыли губы Кристиана, заставляя на мгновение забыть обо всем.

Разрываться на части от сплетающихся в диком танце страсти и нежности. Так можно сойти с ума, задыхаясь от переполняющих чувств и эмоций. Бешеный стук сердца оглушал, голова кружилось, и почти не возможно было уследить за происходящим. Томо уже через несколько мгновений не мог осознавать, что происходит вокруг. Поцелуи опьяняли, дыхание перехватывало, а прерывистые вздохи превратились в тихие стоны, срывающиеся с губ.
Молодой Акане ничего не отвечал - не мог, да и не было смысла - даже если бы  кто-то не поверил в реальность настолько отзывчивого тела, то в сапфировых глазах просто нельзя было не прочитать всех ответов на основные вопросы. Он не заметил, как оказался совершенно обнаженным, но кроме легкого смущения никаких возражений, если это слово вообще уместно в подобной ситуации, не отразились на лице. Жаркий шепот забирается под кожу, щекотал нервы, будоража воображение и будя еще большее желание.
Он извивался, мечась по постели и едва сдерживаясь от одних только жарких прикосновений, но хотелось больше, больше, больше... Томо задыхался, но не возможно было даже задуматься о том, чтобы остановиться. Руки скользили по телу, в беспорядочном, но непрерывном беге, однако все время возвращаясь к волосам, зарываясь пальцами в их черноту. Фетиш? Возможно, но может быть это банальное желание растрепать их окончательно, лишить их того строгого вида, когда каждая прядь была уложена на свое место, избавиться от образа того Ли, которого видят все. Так не хотелось отпускать губы, но они уже спускались вниз по телу, прогибающемуся под обжигающими касаниями, подбираясь все ближе, ближе, ближе... Еще мгновение и сдержаться будет невозможно. Но и этого мало, слишком мало.
- Крис...

Забылась разница в положении и статусе, хотя на это Акане никогда не обращал внимания. Забылась пятнадцатилетнее разница в возрасте, она ощущалась лишь в том, что в умелых и уверенных руках Ли молодой глава клана чувствовал себя самым настоящим мальчишкой. Забылся и тот факт, что первоначально мужчина связал с ним свою жизнь , чтобы отомстить отцу и "семье". Все это уже не имело значения, и никогда не вернет свою важность. Чувства не давали вздохнуть свободно, топя в ощущениях и эмоциях. Бедра непроизвольно дернулись вверх, но руки Кристиана осторожно, но настойчиво вернули их на место.
Казалось, что так не может продолжаться долго - сил сдерживаться уже практически не оставалось. А язык умело и, можно сказать, властно продолжал скользить по возбужденной плоти. Тихие стоны, перемешиваясь с прерывистым рваным дыханием, разносились по спальне. Томохару метался по кровати, сдерживаемый лишь руками Ли. И так уже через чур чувствительное тело парня плавилось и таяло от подобных ласк. Пальцы бегали по шее и плечам мужчины, но стоило только тому поднять взгляд, как вновь накатывала волна робости и смущения. Жаркие губы коснулись ноги, и на тело нахлынула мелкая дрожь. Нога инстинктивно отдернулась, но за это получила еще более острые ощущения. С губ слетел громкий стон, скорее даже всхлип, и Томо шумно выдохнул, когда стопа вновь оказалась на постели. Почувствовать его тело каждым сантиметром кожи, обвить руками, прижимая еще ближе и лаская спину, прикасаясь только мягкими подушечками пальцев. Раздвинув ноги еще немного, Томо сдавленно простонал, чувствуя, наконец-то, возбуждение самого Ли и, улыбнувшись затуманенными глазами, чуть подался бедрами навстречу, начиная постепенно перебарывать собственную робость.
В любое другое время подобная осведомленность Криса о том, где в спальне лежит смазка, насторожила бы, однако сейчас было все равно. Да и не время было для такого рода мыслей. Но стоило только Ли отстраниться так, что молодой Акане был теперь перед ним как на ладони, а его руке скользнуть между ягодиц, лаская нежно, но все настойчивее, как смущение буквально начало душить. Томо отвернулся, сжимая в руках простыни, будто хотел зарыться в них лицом. Но смущение не останавливало и даже не уменьшало желание. Громкий стон слетел с губ, когда Томохару почувствовал палец мужчины в себе. Жаркий и страстный, пусть и тихий шепот еще больше заставлял тихо стонать. Невозможно было больше терпеть подобные ласки. Еще один всхлип вырвался на волю, тело прогнулось дугой, вновь задрожав, пока руки вцепились в плечи Ли. Белое на черном шелке и светлой коже, должно быть, выглядело эффектно со стороны, но Томо этого не видел. Он закрыл глаза и смущенно отвернулся, пусть тело и требовало продолжения. Лишь через несколько мгновений он, тяжело дыша неуверенно поднял взгляд, который никак, как томным не назовешь. Рука, вместе с телом упавшая перед этим на простыни, робко потянулась к груди мужчины и заскользила по коже, через некоторое время подбираясь к шее, обвивая ее и ненавязчиво притягивая Ли ближе. Акане поймал губами губы Криса, накрывая их нежным и робким, но от этого не менее страстным поцелуем, отчетливо говорившем о том, как сильно он хочет еще, что всего этого еще недостаточно, что ему нужен Ли, еще и еще. Да, теперь, поняв себя и узнав о чувствах Кристиана, Томохару уже не сможет жить, как прежде, теперь он задохнется без этого человека, так внезапно и бесповоротном ставшего для него воздухом и жизнью

Он смотрел только в глаза Ли и не видел ничего, что было за пределами лица мужчины. Взгляд темно-синих, казавшихся уже совершенно черными, глаз уже давно затуманился, но таким как сейчас его еще не видел ни один из бывших любовников Томохару. В темной глубине, за этим плотным туманом поблескивал теплящейся огонек нежной любви. Даже Он никогда не видел подобных глаз молодого Акане. Почему? Возможно, лишь потому, что то чувство, что Томо осознал не больше двух часов назад, парень испытывал исключительно к Ли, что бы он не думал, когда был с Ним. Только сейчас якудза понял, что последнюю пару лет отгораживался от самого себя, убеждая себя в том, что ничего не происходит. Что приступы раздражения, внезапно накатывавшие, когда вдруг очередная женщина, или того хуже - мужчина, начинали флиртовать с Кристианом, были лишь совпадением, а вовсе не ревностью.
- Крис... - он слабо, но нежно улыбнулся, и коротко вскрикнул, прогибаясь дугой, чувствуя, наконец-то, его в себе. Томо зажмурился от легкой боли, прикусывая губу, но лишь прижился ближе, обвивая плечи Ли. Парень никогда не мог подумать, что когда-нибудь вот так вот окажется с жарких объятиях своего помощника. Он не слышал ничего, кроме стука своего, а может, и не только своего, сердца, сбившееся дыхание (сложно было определить чье именно) и собственный стоны.
Голова запрокинулась, пальцы сжались на плечах, неосознанно царапая кожу, тоны становились громче, а тело... потребовалось не так уж много времени, чтобы тело начало двигаться навстречу, заставляя своего хозяина смущаться вновь. Медленно, слишком медленно... но от этого не менее приятно. Его имя так и не переставало слетать с губ, переплетаясь со стонами, и заглушались только тогда, когда губы страстно впивались в губы мужчины. Страсть все же брала верх, хотя и не затмевала робость и смущение окончательно. Жар растекался по телу, кружа голову и заставляя прижаться еще ближе, двигаясь к такт и ненасытно целую везде, куда мог достать.

Медленно, мучительно медленно, но как же приятно. Тело извивалось, стараясь продлить все, абсолютно все, прикосновения Ли. Томо метался по кровати, зарываясь в черный шелк, путаясь. Волосы разметались по подушке, глаза окончательно помутнели, затуманенный взгляд не отрывался от лица мужчины, находящегося сейчас так близко, как он никогда не был. Тело перестало подчиняться хозяину, откликаясь на малейшее, каждое, почти не заметное прикосновение Криса, не обращая внимания на смущение самого Хару, мысли которого, впрочем, не особо были против. Сейчас он внезапно осознал, что ради того, чтобы оказаться в теплых, да жарких, но для души именно теплых, объятиях помощника, Томохару готов был на все.
Наслаждение все нарастало, душа и заставляя вскрикивать все чаще. Сознания так и грозилось ускользнуть от нахлынувших эмоций, чувств, переплетающихся с физическим наслаждением. Он старался все ближе прижиматься к Ли, словно боялся, что тот может в любой момент исчезнуть и не появляться таким, как сейчас больше никогда. Но сдерживаться сил больше не было. Конец был по-настоящему фееричным. Жар растекся по телу волнами, накрывшими с головой, одна за другой, сознание на секунду отключилось, вокруг, казалось, не было ничего, кроме белоснежной вспышки и разгоряченного тела Ли, которое Томо мог только чувствовать.
Молодой Акане еще какое-то время вздрагивал, обнимая Кристиана и уткнувшись лицом в его плечо. Как же было в этот момент хорошо. Да, именно хорошо. Никаких лишних восклицаний, но именно так хотелось чувствовать себя всегда. Он тихо простонал, когда тот вышел из его тела, и обнял Кристиана еще крепче.
- Люблю... - тихий шепот, подобно эху сорвался с губ над самым ухом мужчины. - Не отпускай... никогда... никому... Он бормотал, как в бреду, не желая отпускать от себя Ли, но постепенно начиная проваливаться в сон. Слишком уж много всего произошло за сегодняшний вечер, а в сочетании с бессонными ночами прошедшей пары недель было и не удивительно, что Морфей так быстро пришел за Томо.

...Робкие лучи рассветного осеннего солнца робко пробивались сквозь отчего-то неплотно задернутые шторы. Свет падал за лицо спящего, превращая его в кота, когда тот пытался, не просыпаясь, закрыться рукой от игривых лучей. Снилось что-то яркое и теплое, но вот что именно - совершенно другой вопрос. Да особо-то ничего не снилось. Просто, как в детстве, яркие и теплые цвета окутывали в свой мягкий туман. Но что-то настойчиво пыталось разбудить... Тепло сначала исчезло из-под бока, потом что-то влажное прошлось по телу, отчего по нему пробежала мелкая дрожь, когда влажной кожи коснулся воздух. Томо закутался, не просыпаясь, поглубже в одеяло и уткнулся в подушку, что-то недовольно бормоча. Но на этом чьи-то попытки разбудить молодого главу клана не прекратились. По комнате растекся приятный аромат любимого чая. Черный. Крепкий. С легкими нотками ванили и корицы. И большой ломтик лимона. Приятный запах щекотал нос, будоража и никак не давая продолжить спать.
Ресницы дрогнули, веки чуть приоткрылись, и Томохару сонно потянулся, чуть улыбаясь. Он приподнялся на подушках и увидел в кресле рядом с собой все того же мужчину, но Ли был уже не тем, что был вчера и каждую ночь последние девять лет. Акане поднял на него сапфировый взгляд и мягко, хоть и чуть смущенно улыбнулся. Сложно было осознавать, что теперь все не так, как было еще несколько часов назад. Но кто сказал, что подобное изменение плохо?
- Доброе утро... - тихий и ласковый шепот. Томо уже и не помнил, что его голос бывает таким.